как ведущий литературных шоу, конкурсов... ― when the host of several literary shows and competitions...

как ведущий литературных шоу, конкурсов,
куратор разных литературных программ
проснулся ночью — так и закончился
покоя и счастья его килограмм

приснилось ему его лучшее шоу,
какое должен он подготовить и провесть
чтоб вся содрогнулась литературная шобла —
«Лучший поэт России есть!»

так должно называться это
шоу, пойдем на прямой эфир,
и лучшего чтобы найти поэта,
ушел он в запой, по цепочке квартир.

по пьяному делу найти только можно
того, кто лучший поэт на Руси
на кухне, где горит лампочка моно,
как огонек непростого такси

в первой кухне считали — лучший — Лев Лосев
и хозяин квартиры вырвал ему (не Лосеву)
из подбородка пук нежных колосьев
за очень невинный вопрос «почему?»

сидел он и там, где мычали «Вознесенский...»
и пластиковый скрипел под ним стул,
качался и гнулся как стульчик венский
в другой квартире, где на полке Эдгар По и Катулл

когда после Кушнера, упомянутого в ломках
барыгой в кухне размером со школьный физкультурный зал
в маленьком гадючнике он услышал фамилию Витухновской
стало понятно ему — уже близок финал

тогда посыпались фамилии как из рога изобилия.
он уже не записывал, не оценивал каждого шанс —
Б.Ахмадулллина, Мария Степанова, Николаева с библией
и лишь усмехнулся бессмысленно, когда кто-то упомянул Е.Шварц

пил ночью с бомжами, отбросами общества,
советывали ему там Евтушенко прочесть
но уже не было в нем ничего общего
с организатором конкурса «Лучший поэт России есть!»

между тринадцатым и четырнадцатым днем алкоголизации
ночью, когда все спали, а он проснулся, дрожа
увидел — напротив сидит лучший поэт русской нации
и он стал отмахиваться от поэта как от миража.

ты хотел меня видеть? ты звал меня, дурень?
вот он я здесь, чего ж не нравится тебе?
глупый куратор убогой литературы
я явился и уж не уйду теперь!

в дождь, когда идет заключительная программа новостей по культуре,
редкий промокший прохожий может повстречать
мрачную трясущуюся сгорбленную фигуру
человека, которому если заглянуть в лицо, увидишь безумия печать

кто это? может поэт России самый лучший?
нет, слишком убог и неблагополучен вид его.
совета моего ты, прохожий, послушай —
ступай себе дальше, ты не исправишь ничего

Люди безнадежно устаревших профессий (2008)

Андрей Родионов Andrei Rodionov

when the host of several literary shows and competitions
and curator of various literary programs
woke up in the middle of the night — so ended
the pound of his peace and happiness

it appeared to him in his dream, the best of all shows,
the one he must prepare and conduct
in order to shake up the whole literary scene:
“The Best Poet of Russia!”

that’s what it must be called
we’ll go on air live and seek out
the best poet through a chain of flats
even if he’s fallen into a drinking bout

of course it’s a drunks calling to find the one
that’s the best poet in all the Russian lands
in the kitchens, where the lamps burn mono
like the light of a complex taxi-cab

in the first they thought Lev Losev was #1
and the flat owner pulled a few
tender strands from his (not Losev’s) chin
for asking the innocent question “Why?”

he hung out where they moaned “Voznesensky...”
while a plastic chair squeaked beneath,
he swayed and bent like a Viennese chair
in another apartment, with Catullus and Poe on the shelf

when, after Kushner was mentioned with wringing of hands
by a cheapskate in a kitchen the size of a school’s gymnasium,
in a dirty hole he heard the last name of Vitukhnovskaya
he knew that he’d soon be reaching the final stage

then the names rained down as if from the horn of plenty
he stopped writing them down, stopped estimating their chances —
Akhmadulina, Stepanova, Nikolaeva with her bible —
he barely chuckled when someone mentioned Elena Shvarts

he drank whole nights with the bums, outcasts,
they suggested he read Evtushenko
but there was nothing left of that man, the host
of “Best Poet of Russia”, he was himself no longer

between the thirteenth and the fourteenth night of alcoholization,
at night, when all were asleep, quivering, he awoke
and saw before him — the best poet of the Russian nation
and he started waving away the poet as though he were a ghost

you wanted to see me? you called for me, fool?
so here I am, what, don’t you like it?
brainless curator of wretched literature,
I have appeared, and will never depart!

In the rain, with the final segment of cultural news on TV,
the rare drenched passerby may meet
a gloomy, quivering, hunchbacked figure
of a man whose face bears the stamp of insanity

who is it? maybe it’s the very best poet of Russia?
no, too wretched and unfortunate is his visage.
heed my advice, passerby, keep walking
the way you were going, you can’t change a thing

Translated into English by Matvei Yankelevich Матвей Янкелевич